Михаил Мещеряков
Роману Гацко-Славацкому
Роман Вадимович Славацкий любил из шалости людской от зависти коллег скрываться под славным именем Гацко.
А это труд, скажу я, адский. Ведь как Гацко не делай вид, но что поделаешь – Славацкий куда как больше знаменит.
Ему хоть бюст поставить в парке в кремле иль даже в Запрудах. В сонете правнук он Петрарке, а в прозе – так вообще Плутарх.
Какая выбранная мера и обособленная смесь! Он брал уроки у Гомера, пока мы все учились здесь.
Пока мы вирши проходили те, что поэзией зовём, его уже водил Вергилий, но – слава Богу – не завёл.
Стихами так поговорив, мы на лист швыряем уйму строк, а вот четырнадцать, две рифмы… Ей Богу, я бы так не смог!
Ну а ему что в лоб, что по лбу, он в переводе стал мастак – пусть отдохнут на книжных полках Кружков, Архипцев и Маршак.
Растут поэзии колосья! Роман и тут берёт надел, а зёрна Мельникову носит, освободив их от плевел.
Хотя порой в лугах без дела и без претензий на Парнас цветут прекрасные плевелы без нас.
Прости мне этот стиль дурацкий, был стих мой нежен – загрубел. Но это всё слова, Славацкий. Слова и слава – всё тебе!
P.S.
А также мы узнать хотели – всё по привычке городской – ну как в одном, пусть крупном, теле живут Славацкий и Гацко?
Текст публикуется в авторской редакции.
|